Новый мир

Свежая пластинка оказалась горячей штучкой. Вместо привычного заигрывания с кельтскими, бретонскими и прочими староевропейскими мелодиями под обложкой стильно оформленного компакт-диска оказались опустевшие города Старого света, сны про таинственного Аль Рашида и минареты на фоне Эйфелевой башни. О том, какой окажется «следующая остановка» для всех тех, кто последует за новым творчеством «Dartz», рассказал вокалист и лидер группы Дмитрий Dee Курцман.

— Расскажи о новом альбоме. Что заставило вас обратиться к арабской теме?
— Это вовсе не арабская музыка. Как всегда у «Dartz», это наше творческое переложение даже не арабских мотивов, а каких-то творческих воспоминаний о фильмах «Волшебная лампа Аладдина» и «Белое солнце пустыни», увиденных в детстве. Потому что ничего по-настоящему арабского в этом альбоме нет, несмотря на восточные ориентальные мотивы. Мы никогда не скрывали и не скрываем, что вся наша музыка — это стилизация, впечатления от чего-то увиденного ранее. И здесь мы хотели передать не столько подлинную исламскую сущность, сколько ощущение красоты, присутствующее в восточной архитектуре, в исламском светском образе жизни, традиционных цветах. Это впечатления о городах, находящихся на берегу Средиземного моря, Испании, Андалусии… Повторюсь, ничего собственно арабского там нет, даже уд, который звучит в «Аль Рашиде», — вовсе не уд, а я так хитро играю на мандолине.

— Не боитесь, что в свете нынешних обострённых отношений с Востоком, вас сочтут провокаторами?
— На фоне ксенофобии может сложиться всё, что угодно. Меня смущает не столько то, что нас могут принять за певцов и пропагандистов, сколько общее катастрофическое настроение, которое несёт альбом. По хорошему, люди, конечно, не должны думать о конце света: если все начнут об этом думать, так и случится. Эта эскалация негатива вокруг альбома мне и не нравится. Но нравится то, что, на мой взгляд, мы его сделали очень красиво, изящно и проникновенно. Вот это, конечно, очень здорово!
— Как воспринимает публика вашу новую программу?
— Пока публика настороженно слушает. И пока я не могу быть полностью уверен за её реакцию — не то это полное неприятие, не то шок и катарсис. Например, вчера в Воронеже я так и не понял, что случилось: была ли эта тишина отрицанием того, что мы играем, либо это было что-то поистине удивительное. Но мне сказали, что люди выходили из зала ошарашенные, с просветлёнными лицами. Так что надеюсь, это был катарсис. В Рязани же прошёл типичный рязанский концерт с хороводами и плясками. Создаётся впечатление, что все песни с нового альбома рязанцы уже знают, любят и хотят слышать. Это здорово! На самом деле, мы уже задолбались играть старые вещи и скоро вовсе не будем этого делать. Тем более что у нас поменялся состав — у нас, по сути, другая группа и другие планы.

— Мы увидели новые лица на сцене и некоторых участников в новых амплуа…
— Помнишь, как у «Deep Purple» были составы mark 1, mark 2? У нас также. То, что сейчас формируется на глазах у зрителя, — это уже «Dartz» mark 3. Нас, к сожалению, покинули мои хорошие друзья Пан (Игорь Старостин, гитара) и Слон (Сергей Чибирёв, бас-гитара). С ними мы начинали, и наши отношения задали тон всему «Dartz», который всегда являлся прежде всего группой друзей. Игорь подустал от всей этой свистопляски и захотел заняться семейной жизнью. Он ушёл из группы, но не ушёл из компании. Тоже самое и Слоник: он сказал, что его задолбало ездить, а кататься по городам действительно очень трудно, это стресс, сквозняки, алкоголь — всё это надоедает. Но в Питере, надеюсь, мы с ним ещё будем выступать вместе. …Потом мы пытались понять, хотим ли мы продолжать дальше, рассматривали разные варианты развития событий, новые кандидатуры… И я просто счастлив, что у нас срослось с Колей Емельяновым, нашим новым звукорежиссёром, который пришёл на смену Бехолдеру. Этот человек работал с «Машиной времени», с «Аквариумом», так что для нас это качественно новый уровень. И, разумеется, Скиф (Митя Игнатов) — это запредельный чувак! Скиф — мой любимый басист, я давно наблюдаю за ним в группе «Зелёные рукава». Это живой, открытый человек, он профессиональный, офигенно образованный музыкант. Я даже до конца не понимаю, как мы, такие раздолбаи, с ним, таким прекрасным, будем куда-то ездить, как-то жить. Наконец, когда Пан ушёл с гитары, возник вопрос, а кто, собственно, будет солировать? И Кира (Кирилл Паньшин, флейта), у которого за плечами оказался колледж по гитаре, взял эту роль на себя. И рязанцы услышали, что он вытворяет! Тем более, что гитарку он себе отхватил интересную — это японская копия Gibson Les Paul 1970 года, совершенно эксклюзивная… В общем, мы теперь притираемся в таком составе.

— На презентации альбома в Питере и Москве у вас было большое костюмированное представление. Подобное совмещение музыки и шоу закономерно?
— Конечно, вспомни группу «Пикник». Это совершенно нормально, если изначально заложено в самой музыке. У нас же раньше этого не было, но теперь появилась «Proxima Parada». И мы с самого начала знали, что хотим показать её во всей красе. Театр даёт дополнительную глубину, кроме того, «Персона вива», наши театральные друзья, как-то ненавязчиво и очень красиво смягчила наши острые углы. Например, «Арабику» она оформила в виде шахматной партии.
— Сложно выступать на одной сцене с актёрами?
— Да, очень, но у нас были специальные репетиции, где мы учились двигаться, не запутываться в шнурах — на сцене были проложены маршруты, по которым проезжал велосипед, выносили лестницу, пробегали карлики с факелами. Мы очень долго репетировали. Но ещё сложнее со всем этим ездить — финансово очень сложно.

— Весной ты выступал в Рязани с сольной программой. Как проще — одному или с группой?
— С группой. В то время у меня было какое-то вдохновение, поездить-поиграть, посмотреть, что из этого получится. Но это высасывает много сил, и в ближайшее время повторять этого не хочу.
— Ты сейчас сидишь в футболке «Оргии Праведников». А на ком бы ты хотел видеть футболку «Dartz»?
— На Калугине (Сергей Калугин, вокалист группы «Оргия Праведников») я вряд ли её когда увижу… Я бы хотел увидеть майки «Dartz» на всех красивых девушках. И пока у нас эти майки были, мы дарили их всех красивым девушкам при том условии, что они прямо сейчас их оденут. Потому что это лучшая реклама группы, когда на красивой фигуре, на хороших сиськах — наша эмблема! …У меня нет кумиров, я намного больше люблю коллег по группе, я вижу, что они вытворяют на сцене. А из далёких… Я бы не хотел видеть нашу майку на Роберте Планте или Яне Андерсоне, они и без этого хорошо одеваются.

— В каком стиле будешь готовить новый альбом: Китай, кантри?
— Нет-нет! Это неправильный вопрос. Мы никогда не садились и не решали: «А давайте поиграем в размере семнадцать четвертей». Наоборот, у нас что-то нарисовывается, и мы, оглядываясь назад, на то, что у нас уже есть, понимаем, что в результате получается, например, бретонская программа. То есть это происходит само собой. Если в течение пары лет ты увлечён чем-то, пишешь песни на одну и туже тему, то у тебя на руках будет готовая программа. Потом увлечение сменяется новым, и песни выходят иные. Это совершенно нормально.
— Тогда правильный вопрос: какие планы на будущее?
— Планов огромное количество. Для начала нужно сыграться — нынешний уровень участников «Dartz» позволяет творить чудеса. И сегодня на концерте можно было оценить, на что способен, скажем, Скиф, а ведь мы с ним лишь в четвёртый раз играли вместе. В планах — новые песни. В планах — серьёзно заняться промоушеном. В планах — записать живой альбом… От меня сейчас, наверное, требуется красивая фраза для заключения? Когда-то мы говорили, что если вы подарите девушке кассету «Dartz», она вам больше никогда не позвонит. Но я думаю, сейчас эта фраза устарела. «Proxima Parada» действительно стоит послушать, хотя бы скачать её с Jamendo и проникнуться этим. Но ни в коем случае не грузиться: мол, мир кончается, мы все умрём. Мы же практически описали себя. Как в старой Европе прорастают ростки новых минаретов, так и у нас старый состав фактически распущен, и те, кто играют в новой группе — это часть нового мира.