Мэтр за мэтром. Игорь Крысанов

Покорить город Коля уже однажды пытался. Поступил в пединститут на истфак, но из-за раннего первенца перевёлся на заочное отделение. Заочно и продолжал учиться до той поры. Тринадцатый год кряду. Так как я был в конторе самым молодым сотрудником, меня попросили взять над Колей шефство. Хотя мой завотделом и сам был моложе Коли. Но коли Коля только-только пришёл в контору, то автоматом стал считаться молодым. И вот два молодых (мне — 20, а Коле далеко за 30) официально были представлены друг другу. Передо мной стоял человек в усах «под «Песняров». На человеке висели толстенные драповые брюки, которые хозяин явно никогда не гладил. В брюки был заправлен серый свитер домашней вязки с растянутым воротом. Из-под ворота выглядывала опять же серая рубашка, стянутая немодным широким узлом подзасаленного галстука. Мы пожали друг другу руки, и рукопожатие моего нового подшефного не могло не понравиться. Оно было крепким и дружелюбным.

— Покурим? — предложил я. — Ты только не удивляйся. У меня такие, — и я вынул из своих варёных бананов пачку питерского «Беломора».
— И у меня такие! — искренне обрадовался Коля и тоже извлёк из драповых закромов тёртую пачку моршанских папирос. — Понимаешь, я думал над моим «Беломором» здесь все смеяться будут.
— Не будут, — упокоил я Колю, и для контакта хотел ему рассказать, как всего неделю назад мы этот самый «Беломор» курили в «Сайгоне» с Гребенщиковым. Но вряд ли Коля слышал хоть что-нибудь про питерский рок-клуб. И я рассказал, как на таможне по пути в Болгарию меня попросили открыть несколько пачек из того запаса, что я вёз в поездку.
— Деньги в них искали?
Я вздохнул:
— Не деньги... Ну да ладно. Ты жить-то где собираешься?
— А мне общагу устроили. Прям на Театралке. Заходи в гости.
— Ну вот, теперь на пару вонять свои «Беломором» будете, — пробурчал проходивший мимо Колин завотделом, чем помог мне сменить тему и на приглашение не отвечать.

Но придти к Коле мне всё таки пришлось. Коля заболел. И я решил его навестить. Мало ли что человеку надо купить или принести? Оказалось, что Коля живёт в туалете. В бывшем туалете, переделанном под комнату. Это был узкий и длинный пенал, где расстояние от кровати до стены было таким, что не помещалась табуретка. Коля лежал в своём свитере. На горле — шарф.
— Ангина?
Коля кивнул. Я передал ему собранный сослуживцами пакет с вареньями-лимонами и, как в кинотеатре между кресел, насилу пробрался вдоль кровати к табуретке с кружкой и новым сияющим электрочайником.
— Работает?
— Только розетка в коридоре, — просипел Коля.
— Сейчас тебе чаю надо с малиной, — как истинный шеф распорядился я, взял чайник и вскипятил в коридоре воду. Кружка у Коли оказалась единственной:
— Ты сам пей, я потом. Прям в ней заваривай.
Я навёл себе чаю и устроился в уголке:
— Рассказывай, как тебя угораздило?

Оказалось, что Коля встретил сокурсника, и они отправились в «Снежинку». Так как свирепствовал сухой закон, в «Снежинке» из спиртного продавали только кофе с коньяком. 20 граммов на чашку. А кассирша (нелюдь!) оконьяченный кофе просто так не отпускала. Только вместе с мороженным.
— Жалко же добру пропадать, — сокрушался Коля. — Я пять порций сьел. Шестая не влезла. Чаю ещё хочешь?
— Не, Коля, спасибо. Он у тебя почему-то рыбой воняет.
— Да? А я уже принюхался, не замечаю. Это я в чайнике минтай варил, — простодушно сообщил Коля...

Одним словом, если я слышу фразу «шукшинский тип», у меня в голове сразу рисуется Колин образ. И однажды Коля меня удивил. По-серьёзному! Началось всё с того, что он попросил за него отдежурить по конторе в пятницу. В пятницу оставаться никто не любил. Чтобы попросить о замене, надо было иметь вескую причину. И она у Коли была.
Заговорщицким шёпотом Коля сообщил:
— Я иду на свиданку!
— О как! — опешил я. — И кто эта счастливица? Если не секрет.
— Только никому. Аспирантка с кафедры зарубежной истории. К себе домой пригласила. Как звать — не скажу.
— И не надо. — успокоил я Колю.

Видимо, эта аспирантка захотела экзотики. Настоящего сермяжного мужика. К истокам, так сказать, прикоснуться. Других причин её выбора я придумать не смог. И я предложил Коле:
— Давай я тебе джинсы какие-нибудь приличные одолжу. Не в этих же драповых ты к ней пойдёшь.

Коля обрадовался, начал меня благодарить. А потом покраснел и вторично меня огорошил:
— А где плавки красивые можно купить?
— Коля, зачем тебе в феврале плавки?
— Ну... К ней...
— М-да... Коля, ты как в пионерском лагере! А ещё четверых детей настрогал.
— Понимаешь, у меня все трусы семейные. Синие и чёрные...
— На коленях застиранные. Понятно. Купи себе белые. Гэдээровские. В «Салоне для новобрачных».
— С меня пузырь, — в неподдельном восторге пообещал Коля и долго не отпускал мою руку.

...В понедельник, в начале рабочего дня мы по традиции собрались в фойе поболтать под кофе и покурить.
— А где Коля? — поинтересовался я в предвкушении, что сегодня мой подшефный по секрету мне похвастается своими любовными похождениями.
— С ним что-то не то, — сообщил его завотделом. — Я прихожу, а он стол переставил, сказал, что ему так удобнее. И свет не включает. С одной лампой сидит.

Я зашёл к Коле в кабинет. Он, склонившись над бумагами, что-то писал. Я поздоровался. Коля буркнул в ответ, но даже не повернул голову в мою сторону. Я включил общий свет.
— Коль, что случилось?
Коля медленно поднял голову и повернулся ко мне щекой, которая до того была обращена к окну. Вся щека представляла из себя огромный, сизый, начавший лопаться бланш.
— Откуда? — обалдел я.
— Да вот, сходил на свиданку...
Я закрыл дверь на защёлку и потребовал объяснений. Коля, спотыкаясь на каждом слове и вздыхая, начал свой скорбный рассказ:
— Я, когда вошёл, хотел её спросить, что за кубки и медали в прихожей, да постеснялся почему-то. А дальше все эти шуры-муры, всё как положено. В общем, до кровати дело уже дошло. А тут дверь открывается и появляется её муж. Шкаф шкафом. Он своих мальчиков-борцов на соревнования вёз, а у них автобус забарахлил. Пришлось вернуться. А у жены — я под одеялом. Он меня молча одной рукой взял, поднял, в подъезд дверь открыл и пинчиной по лестнице спустил. И пальто моё с ботинками выкинул. А потом ею занялся. Я в подъезде слушал, как она орала. Думал, убьёт её! Вот такие дела...
— Да, Коля, это ты попал. А фингал у тебя жуткий. По ступенькам таблом проехал?
— Не! Я увернуться успел, пинчина вскользь прошла. Так что я хорошо отделался.
— А синяк-то откуда?
— Это... Ну, короче... Когда она кричать перестала, я в дверь позвонил. Я его только штаны попросил отдать. Чужие ведь. Дорогие, я знаю.