Клинический случай

Приглашение на общественное обсуждение проекта в указанное место и время появилось в интернете, перепост сделали многие паблики в соцсетях. На этом собрании каждый, будь то врач или сочувствующий, родитель действующий или потенциальный, мог присутствовать, выступать и делать выводы.

Автором проекта выступила неонатолог Рязанского перинатального центра, председатель местного профсоюза врачей Светлана Петрова (неонатология — раздел медицины, который изучает младенцев и новорождённых, их рост и развитие, заболевания и патологические состояния).

Суть проекта — оказывать помощь детям вне зависимости от их проживания, повысить оперативность и качество помощи, сделать её удобной для всех. План действий — объединить в одну медицинскую структуру четыре самостоятельные организации, а именно: Перинатальный центр, Рязанскую областную детскую клиническую больницу имени Дмитриевой, Рязанский областной консультативный диагностический центр для детей и Рязанскую городскую детскую поликлинику №3. В проекте уточняется, что для объединения Перинатального центра и детской больницы между ними нужно построить переход. При этом диагностический центр планируется перевести в поликлинику №3. Проект предполагает объединить их в одно юридическое лицо, а также объединить специалистов и медицинское оборудование ради оперативности оказания помощи.

Петрова обратила внимание, что поводом для создания такого проекта стали проблемы транспортировки новорождённых из одного стационара в другой, ибо бюрократические переговоры занимают время, кроме того, ребёнка приходится разлучать с матерью. МРТ-томограф есть только в детской больнице, а в Перинатальном центре таковой отсутствует. Детский диагностический центр на улице Свободы находится далеко от детской больницы, расположенной на улице Интернациональной, отчего специалисты вынуждены постоянно ездить из одного конца города в другой, чтобы провести консультацию. Наблюдается общий дефицит высококвалифицированных специалистов узкого профиля. Отсутствует реабилитация детей с ортопедической патологией и ранней патологией центральной нервной системы. В регионе нет детского патологоанатомического отделения и даже централизованной молочной кухни. После представления проекта началось его обсуждение.

Главный внештатный специалист-неонатолог министерства здравоохранения Рязанской области Татьяна Ткаченко вышла и рассказала, что за десять лет смертность новорождённых снизилась в 3,2 раза, заявив, что это «колоссальные цифры и очень низкий показатель». Заверила, что в регионе оказывается своевременная, доступная и качественная помощь новорождённым, поэтому причин и поводов для проведения реорганизации в этой службе не видит. Объявила, что с интересом посмотрела пресс-конференцию Владимира Путина и вынесла из неё мысль, что «не нужно торопиться ни с какими реконструкциями, если всё в порядке».

Главный врач городской детской поликлиники №7 Наталья Шарапина объявила, что соединение организаций в одну систему повлечёт неуправляемость и финансовую невыгодность. Сделала вывод, что на пилотный проект (если таковой будет утверждён) деньги дадут, «потому что это модно», но однократно, потому как «в фонде денег нет», а поэтому необходимости в объединении она тоже не видит.

Молодой специалист, ординатор анестезиолог-реаниматолог, врач-неонатолог Перинатального центра Марина Александрова, напротив, сочла, что проект сможет сократить время в оформлении бумаг при переводе новорождённых в хирургию, при поиске/вызове специалиста (в частности, эндокринолога), в обязанности которого будет входить оказание помощи на месте.

Главврач Рязанского дома ребёнка Елена Шатская сделала вывод, что межгоспитальная транспортировка (объединение четырёх структур плюс переход из здания в здание) не решит проблему детей. Уверила, что по факту важно, что «ребёнок транспортируется из учреждения в учреждение, а назвать её внутригоспитальной или межгоспитальной — от перемены мест слагаемых сумма не изменится». Не увидела Шатская и необходимости в постоянном наличии хирурга и МРТ в Перинатальном центре, а также патологоанатомической службы, заверив, что при 44 погибших младенцах за этот год говорить о такой службе преждевременно.

Главврач городского роддом №2 Галина Мартынова вспомнила «Мёртвые души» Гоголя, в частности, фантазии Манилова о мосте (к слову, у Гоголя мост был каменный, а не хрустальный, как взялись повторять за Мартыновой её не самые начитанные коллеги), и предложила жить настоящим, напомнив, как отработана система, которую, по её мнению, и нужно совершенствовать. Указала на то, что «в Рязанской области, по сравнению с другими регионами, достаточно высокий процент выхаживания недоношенных детей», но согласилась, что в регионе нужно всё же внедрить элементы реабилитации.

Заведующая физиотерапевтическим отделением Ирина Агеева несказанно удивилась и крайне возмутилась словам, что якобы реабилитации недоношенных детей в Перинатальном центре нет. Она заверила, что «всё, что можно предоставить детям, всё осуществляется». На реплику ответила родившая в Перинатальном центре недоношенного ребёнка рязанка Маргарита, которая о наличии в центре отделения реабилитации услышала впервые из уст Агеевой только что. Ни ей, ни её подругам не были предложены ни физиопроцедуры, ни массаж. Агеева в ответ уверенно предположила, что у Маргариты не было показаний на реабилитацию.

Заведующий отделением реанимации травмцентра ОКБ Андрей Карпурин отметил, что ни для кого не секрет, какой большой процент детей и взрослых из Рязани отправляют на лечение в другие регионы, потому как «все мы хотим лечиться у самых лучших докторов и в лучших больницах». А потому попытку создания подобной больницы назвал правильной, чтобы больший процент высокотехнологичной помощи оказывался именно в нашем регионе. В завершении выступления, говоря о транспортировке тяжёлых больных, подтвердил, что перевозить больного из корпуса в корпус по коридору гораздо проще, чем на машине.

Врач-патологоанатом городской клинической больницы №11 Татьяна Сергеева дала понять, что сегодня многие врачи, к сожалению, не понимают, зачем нужна патологоанатомическая служба. При крупной детской больнице имени Дмитриевой патологоанатомическая клиника построена не была, как не построили её и после создания Перинатального центра. Сергеева увидела в проекте создания центра охраны матери и ребёнка возможное создание на его базе отделения патологоанатомической службы. Сегодня, по словам Сергеевой, «за счёт «оптимальной» маршрутизации детские вскрытия и патологоанатомические исследования проводят по системе тендеров, судебно-медицинскими экспертами».

Заведующая отделением патологии беременности Перинатального центра Татьяна Легостаева заявила, что её отделение выполняет все требования минздрава, все госзадания нацпроектов, и потому искренне возмутилась, зачем их трогают. Легостаева попыталась выяснить, в каких документах прописано, что «ради хрустального моста» можно «разломать родильный зал, построенный по швейцарским технологиям».

Под занавес Легостаева предложила представить, что она пришла в детскую больницу не как врач, а как мать с ребёнком, которая «ждёт, что ей его сейчас спасут», видит строительство и узнаёт, что строят новый патологоанатомический корпус.
— Я перекрещусь и скажу, что в эту больницу не пойду, — произнесла врач, которой попытались пояснить, чем занимается патологоанатомическая служба (не только вскрытием, но и прижизненной диагностикой).

Многодетная мама Юлия Лановая поблагодарила за проект, заявив, что ей, как родителю, очень важно, чтобы её детей консультировали специалисты высокого уровня, и если объединение нескольких объектов создаст условия для того, чтобы дети получали своевременную и качественную помощь, то в плюсе будут все.

Врач-неонатолог отделения новорождённых Перинатального центра Лилия Лукьянова попыталась объяснить, насколько сложно перевезти больного новорождённого ребёнка из центра в детскую больницу. На переговоры порой уходит несколько часов, также нужна специальная машина, а ребёнка приходится разлучать с матерью.

Заместитель главного врача по педиатрической помощи Перинатального центра, доктор наук Андрей Дмитриев решил объяснить для «публики, не касающейся медицины» первоочередную задачу Перинатального центра — обеспечить ведение беременности и родов у женщин высокого риска, а «новорождённые — это 25-я задача в работе центра».

Светлана Петрова пояснила, что проект прошёл часть экспертизы, признан жизнеспособным:
— Суть-то не в этом. Мне кажется, что все должны понять, что здравоохранение должно идти вперёд. Никто не будет ломать стены. Всё обсуждаемо. Госэкспертиза занимает полгода, а сам проект может быть реализован в течение года. — В этом проекте женщина и ребёнок стоят на первом месте.

Выслушав всех выступающих, свой вывод сделал первый замминистра здравоохранения Рязанской области Владимир Грачёв. Он признался, что как чиновник он не услышал в выступлениях аргументов с цифрами, выводами и ожидаемыми результатами.
— Этот мост злосчастный… Я тоже не понимаю, как из родзала можно сделать переход, — заявил Грачёв. — Над этим должны думать специалисты, неслучайно детская больница и Перинатальный центр у нас построены отдельно.

Подвела итоги председатель Ассоциации организаторов здравоохранения региона, главный врач Рязанской городской больницы имени Семашко Людмила Сорокина. Она поблагодарила Светлану Петрову за неравнодушие. Объявила, что все предложения по проекту будут обобщены и направлены в региональное министерство здравоохранения. Для себя Сорокина сделала вывод, что в Перинатальном центре «непочатый край работы — нужно решать вопросы с зарплатами, с реабилитацией, с ЭКО (экстракорпоральным оплодотворением).
— То, что вы разделились на два лагеря — это недопустимо для лечебного учреждения. Вот это вредит матери и ребёнку. Вы должны идти в одном направлении, — посоветовала Сорокина. — Чем больше будет проектов, тем больше мы будем поднимать свой уровень.