Русская теплота сказок Андерсена

Сказки сами выбирают своих героев
Все лето я изучала биографию Анны Ганзен, читала статьи о ней, ездила в музей переводчицы в Касимове, нашла в социальной сети в Интернете группу, посвященную семье Ганзен, разыскала в Санкт-Петербурге правнучку Анны Васильевой — Ирину Васильеву. Вконтакте нам удалось пообщаться. К сожалению, Ирина ни разу не была на родине своей прабабушки, но до сих пор хранит архив Ганзенов. О кое-каких его секретах Ирина рассказала и мне.

Анна Ганзен (в девичестве Васильева) родилась в 1869 году в Касимове и была 13-м ребенком в семье Василия Васильевича Васильева, уважаемого в городе человека, Почтенного гражданина города Касимова. В 1872 году Васильев переехал в Петербург на постоянное место жительство и устроился конторщиком в газету «Русский мир». Жена вела хозяйство и воспитывала детей. Анна Васильева, самая способная к учебе, научилась читать в четыре года и рано стала писать стихи.

«О мир созвучий гармоничных,
Видений, образов, картин
И грез волшебно-поэтичных
Меня влечешь лишь ты один».

Удивительно, но этим четверостишьем четырнадцатилетняя девочка будто бы предначертала свой дальнейший жизненный путь. В 13 лет мечты — это единственное, что было связано с беззаботным детством, параллельно с учебой Анна Васильева стала работать. С ее отцом случился удар, и она, как и мать, вынуждена была вязать чулки на продажу. Несмотря на трудности, девушка поступила в петербургскую гимназию, где стала одной из самых способных учениц в изучении иностранных языков и литературы. В 1887 году девушка окончила гимназию с серебряной медалью. Однако Анне Васильевой пришлось искать место гувернантки. Встреча Анны с Петром Ганзеном описывается у разных авторов по-разному. Одни утверждают, что Ганзен дал объявление в газету, другие — что они встретились случайно.

Вот как раскаывает об этом Ирина Васильева, правнучка Анны Ганзен:
— Даже дочь Анны Васильевны — Мариана Петровна (с одной буквой «н» на итальянский манер) не знала точно, давал ли Петр Готфридович объявление в газету для того, чтобы после смерти жены подыскать хорошую гувернантку для детей. Потомки Ганзен признают, что история их знаменитых предков очень похожа на историю Джейн Эйр. Чтобы описать ее, расскажу немного о датском варианте Эдварда Рочестера.

История любви в духе Шарлоты Бронте
Петр Ганзен, или Питер Эммануэль Готфрид Хансен, был уроженцем Копенгагена. На родине он получил хорошее образование в сфере литературы, философии искусства. Был знаком с Андерсеном и так же, как и великий сказочник, в свое время мечтал об актерской славе. Хансену удалось осуществить свою мечту, стать актером королевского театра Дании. Однако сцена ему громкого успеха не принесла, и в 1871 году 25-летний молодой человек решил круто изменить жизнь. Он получил модную и востребованную тогда специальность телеграфиста. Когда скандинавская фирма «Сторно» объявила набор специалистов на телеграфную линию, строившуюся вдоль Транссибирской железнодорожной магистрали, Хансен решил съездить в Россию ненадолго, но остался на 35 лет. В Сибири он женился, но быстро овдовел, уехал в Петербург. С 1881 года он жил в одном из домов на Васильевском острове. И вот однажды в дом к 42-х летнему вдовцу, преподавателю телеграфного дела и переводчику, постучалась 19-летняя выпускница петербургской гимназии, чтобы стать учительницей его дочери.

В своем дневнике того периода Анна пишет:
«Я, наконец, должна признаться
И тайну сердца всю сказать.
Уж год минул с того мгновения,
Как в вальсе вы со мной неслись
И звуки дивно в отдалении
Волной волшебною лились».

К сожалению, мы не можем узнать, как развивался этот роман, был ли на самом деле этот волшебный танец или нет. Достоверно известно лишь то, что Анна и Петр поженились и увлеклись переводами.

Семья переводчиков
Современники вспоминали, что Петр приехал в Россию, не зная русского языка, но за годы поездок по Сибири так освоился с ним, что никак не выдавал в себе иностранца. Стал читать много произведений русских авторов и заниматься переводами. До наших дней дошла переписка Гончарова с датчанином, где русский писатель очень восторженно отзывается о переводчике, а Ганзен рассказывает о своей новой работе над «Анной Карениной» Льва Толстого.

Анна еще с начального курса гимназии зачитывалась русскими классиками, пробовала писать детские рассказы и стихи. Под руководством своего мужа Петра Ганзена Анна овладела датским и другими скандинавскими языками, начала свой путь переводчика.

Петр взялся переводить биографию Андерсена и пьесы, а Анна выбрала сказки. В самой Дании переводы Анны Ганзен признаны лучшими в мире. В творческом процессе участвовали все домочадцы. Переводы сказок считались успешными, если имели успех у детей. Маленькие Ганзены могли критиковать услышанное, и родители вносили правки в текст. Дочери помогали матери переписывать рукописи, печатать их на машинке. Дети быстро освоили датский язык. Как рассказывает Ирина Васильева, дома все Ганзены говорили на русском языке, однако, когда родители хотели что-то скрыть от детей, то говорили по-датски. Однажды маленькая Мариана сказала маме Анне: «Если хотите говорить секретно, то по-датски не говорите, я понимаю». В доме царили мир и понимание. Дочка Петра Ганзена от первого брака — Мария по возрасту была на пять лет младше своей мачехи, а потому они относились друг другу, как сестры. Часто в доме слышен был детский смех, звуки скрипки в исполнении отца семейства и фортепианные этюды Анны Ганзен.

Черная полоса
А потом вдруг все изменилось. В 1911 году сын Ганзена Владимир покончил с собой. Когда ему доверили внести взнос за обучение в университете, он растратил деньги. Пылкий молодой человек решил себя наказать сам. Через три года средний и старший сыновья, окончив краткосрочные курсы, со студенческой скамьи ушли воевать на Первую мировую. Позже Лев Ганзен — офицер царской армии, был расстрелян как враг народа.

В 1916 году действительный статский советник Петр Ганзен по поручению Фонда ведомства императрицы Марии Федоровны отправился в Данию. Пока он был в командировке, в России произошла революция. Возвращаться было смертельно опасно для него. К тому же он был уже немолод. Да и Анна Васильевна не советовала возвращаться. Петр продолжал работать над переводами в Дании, присылая Анне издательские планы.

В июне 1919 года в квартире Анны Ганзен был проведен обыск, искали оружие. На чердаке обнаружили тот самый дробовик, из которого застрелился Владимир. Анну Васильевну и ее дочь арестовали. Несколько недель они провели в доме предварительного заключения на Шпалерной, 25. Потом их перевезли в московскую тюрьму. В чем обвиняли Ганзен, точно неизвестно. Корней Иванович Чуковский пишет: «по какому-то недоразумению...» Он упоминает об этом в неопубликованных до сих пор примечаниях к своей «Чукоккале». Письмо Анны Ганзен удалось вынести со Шпалерной историку и критику Зинаиде Венгеровой. Письмо большое, последние строчки такие:

«Пусть кончу жизненную сагу,
Как не гадала — не ждала.
На свете все ведет ко благу,
Ни на кого в душе нет зла…»

— Помог Анне Горький, который заступился за Ганзенов: «Они же трудящиеся, столько сделали для России, какие же это «господа?», — рассказывает правнучка Ирина Васильевна.

В последние годы ее прабабушка работала секретарем Союза писателей, состояла во многих комиссиях. Однако главная заслуга Анны и Петра Ганзен — перевод скандинавской литературы. Кроме произведений Г.Х. Андерсена, эта замечательная творческая пара перевела на русский язык произведения таких знаменитых авторов, как С. Кьеркегор, Г. Ибсен, К. Гамсун, Б. Бьернсон, А. Стриндберг, К. Микаэлис и других. Анна Ганзен и ее близкие много лишений перенесли в блокаду. Переводчица сказок умерла от голода в апреле 1942 года. Ночью пожилой женщине стало плохо. По воспоминаниям родственников, она просила то открыть форточку, то закрыть. Невольно подумалось, что в тот момент и забрали ее эльфы, герои ее сказок.

По словам Ирины Васильевой, династия Ганзенов не оборвалась. Ее продолжили дети, внуки, правнуки — известные литераторы, переводчики, художники, актеры.