От сердца

Александр Иванович — кавалер ордена Почёта и лауреат премии «Ника», его работы были отмечены на международных кинофестивалях в Карловых Варах, Барселоне, Битоле. Сотрудничал с ключевыми мастерами кинематографа — Сергеем Параджановым, Тенгизом Абуладзе и Глебом Панфиловым.

Оператора тепло приветствовал министр культуры и туризма Рязанской области Виталий Попов, на встрече присутствовали местные художники, представители творческой интеллигенции, студенты творческих вузов и просто интересующиеся отечественным кинематографом. В первой части вечера Александр Антипенко ответил на вопросы зрителей, во второй показал серию своих короткометражных, зачастую экспериментальных фильмов. Довольно многословный в суждениях, гость легко отходил от основной темы беседы, превращал собственные ответы в небольшие экскурсы в историю отечественного кинематографа, сопровождая сухие факты историями из собственной практики, а также личными впечатлениями. В числе прочего, он посетовал, что современные дети воспитываются на американской анимации и японских мультфильмах, в то время как отечественная мультипликация всегда считалась лучшей в мире.
— Драматургия, — считает Антипенко, — это самое главное в кино. Сначала было слово! А работа оператора уже зависит от прочтения сценария, от того, что он увидит за этими строками. Главный человек в кино — режиссёр. Хотя бы потому что, чтобы вы ни сняли, у него есть возможность в монтаже всё это выкинуть. Но это не значит, что он прав.

— Параджанов и Гринуэй — это живопись от кинематографа. А фотография — это Тарковский, это Абуладзе с его «Молитвой», Герман. Но так выстраивать эту фотографию, годами снимая одну ленту, могут только в России, — рассказал Антипенко.

Новаторская операторская работа Александра Ивановича была многократно отмечена на международных кинофестивалях, и гость не мог не поделиться секретами мастерства. Так, дворец волшебницы в сказке «Аленький цветочек» решён в антицвете, потому что задачей оператора было вызвать неприязнь к этому месту в глазах зрителя. Для создания подобного эффекта использовалась специальная плёнка, которая обычно задействована в узкопрофессиональных съёмках в военных целях. А фильм «Мольба» (за который режиссёр Тенгиз Абуладзе получил Ленинскую премию и стал обладателем главного приза на кинофестивале в Сан-Ремо) снимался в «рваном» стиле. В далёком 1967 году он стал прообразом современной модной «клиповой» манеры съёмки, в которой на сегодняшний день работает подавляющее большинство западных мастеров.

Следует учитывать, что любое нововведение в процессе создания фильма грозило погибнуть на специальной комиссии, через руки которой проходила вся выпускаемая в государстве кинопродукция. Главное правило — чтобы зрителю было всё хорошо видно и хорошо слышно — сводило на нет любые творческие усилия оператора. Браком считался и луч солнца, попавший объектив, и дрожащая камера. Поистине революционным прорывом стал выход фильма «Летят журавли», где оператор Сергей Урусевский позволил себе не только едва ли не половину ленты снять на документальную, трясущуюся камеру, но допускал расфокус в своей работе. Спасти ленту помог только авторитет режиссёра Михаила Калатозова, сумевшего отстоять так называемый «брак» как элемент творческого замысла. Позже «Летят журавли» стал звездой Каннского фестиваля 1958 года.
— Или оператор — художник, или техник. Техник хорошо снимает, у него чёткая картинка, но он не привносит живое дыхание в сценарий и работу режиссёра. А это важно. Важно своё видение донести до режиссёра так, чтобы он воспринят твою идею как свою. Свои амбиции при этом приходится убрать подальше. Кино — это трепет. А выстраивать картинку мозгом — это неинтересно, это уже из области науки. Кино же, по-моему, — это биение сердца, — поделился мыслями Антипенко.