Врач, который лечит... книги

Газета с фотографией отъезжающего от Казанского собора Николая Второго с цесаревичем Алексеем как будто только из типографии — а ей уже сотня лет. Указы Екатерины Великой, кажется, перепечатаны на свежей бумаге — так нет же, именно эти страницы вышли из-под печатного станка в конце XVIII века. Чудо? Нет, просто повседневная работа книжного реставратора.

Страницы — в воду!
«У меня не живут цветы, Только книги в восемь рядов», — Николай Гумилёв писал как будто про эти стены и работающих в них людей. Однако в руках главного библиотекаря центра консервации библиотечного фонда областной библиотеки имени Горького Любови Макаровой книги не просто живут — они оживают. Причём уже почти 30 лет.
— Ко мне попадают и современные, и редкие издания, вышедшие до 1917 года. Самая старая книга, с которой я работала, — «Арифметика» 1757 года, — рассказывает Любовь Петровна. — Для нас особенно ценен фонд краеведческого депозитария — исторические книги, изданные на территории Рязанщины.

Донести книгу до читателя будущего — главная задача реставратора. И хотя переплести издание в кожу, как прежде, — удовольствие не из дешёвых, без этого она будет уже не та. Нужно сохранить её в исконном виде, ведь старая книга уже сама по себе история.

Для этого книгу полностью разбирают и... моют. В самом прямом смысле: Любовь Петровна показывает промывочные ванны. В них книги погружают сначала в горячую воду, потом в прохладную дистиллированную — кстати, в центре консервации есть и свой дистиллятор, так что действительно никаких примесей!
— Книги прекрасно переносят воду, — сообщает Любовь Макарова. — Наоборот, когда их промывают, уходит лишняя кислотность, они становятся более эластичными. После промывки бумага выдерживается в меловом растворе.

После того как кислотность нейтрализована, реставрируют бумажную основу, затем сшивают и делают реконструкцию переплёта — если это возможно, его в точности повторяют.

Любовь Петровна демонстрирует свои владения. Если плоды её трудов по размеру совсем невелики, то оборудование занимает просторную комнату и ещё лабораторию. Картонорубилка — здесь режется картон на обложки. Прессы — для газет и для книг. Гильотина — обрезной станок для бумажных блоков. Сушильный шкаф — на случай протечек. Стол с подсветкой — за ним и происходит особенно тонкая работа: со скальпелем и гладилкой в руке Любовь Петровна «лечит» книжные страницы.
— Скальпель — основной инструмент реставратора, — поясняет она. — С его помощью чистят книгу и обрезают края под заплатки. Для которых, кстати, используется японская шелковка. Тончайший материал, хороший, но дорогой.

И Любовь Петровна раскрывает библиотечный секрет: прежде, когда средств не было, сотрудники рвали чайные пакетики, высыпали из них заварку, а бумагой из-под неё латали книжные раны.

Запах книг
Как и от хирурга, от реставратора требуется непогрешимая точность. Однако не только инструмент роднит представителей этой профессии с врачами. Как и в медицине, главное здесь: не навреди!
— Работа с книгой похожа на уроки труда, — улыбается Любовь Петровна. — И первое, о чём я спрашиваю, когда к нам приходят на работу, умеет ли человек рукодельничать — шить, вышивать, вязать. Если вы прочерченную по линейке линию отрезаете криво, вторую жизнь книге вам подарить вряд ли удастся.

Чаще всего книги нуждаются в лечении в силу возраста, а также неправильного обращения и хранения. Портит их и современная техника: сканеры, ксероксы, фотографии со вспышкой. Бывает, что издания в руки реставратора попадают и со следами варварского отношения: например, недавно иностранные студенты, чтобы соединить воедино разрозненные страницы старой книги, прожгли сигаретой корешок и скрутили проволокой. Сейчас эта книга благодаря Макаровой выглядит как новая.

Любовь Петровна училась профессии в федеральном центре консервации в Российской национальной библиотеке. Реставраторов книг в стране мало где готовят, и опыт в данном случае — помощник бесценный. Вот только для людей этой профессии вопрос: «А кто после нас?» — более чем проблемный. В центре консервации работают трое специалистов, Каждый молодой сотрудник на вес золота. Увы, в переносном значении: зарплата такова, что многие предпочитают, несмотря на образование и порывы души, стоять за прилавком.

А ведь работа реставратора мало того что низкооплачиваемая, но и вредная. Реставратор трудится в маске — книжная пыль очень агрессивная.
— Официально вредности у нашей работы нет с 30-х годов, — разъясняет Любовь Петровна. — Хотя некоторые сотрудники болеют астмой: виновата не столько пыль — книги регулярно протираются, сколько свинец, содержащийся в краске. А когда человек впервые оказывается в хранилище, он недоумевает, чем пахнет. Ответ простой: книгами.

Бумага или гаджет?
Среди восстановленных Любовью Макаровой книг есть как документы, так и прижизненные и посмертные издания классиков, некоторые с автографами. Исторический словарь XVIII века: обложка из натуральной кожи, страницы из бумаги ручного литья — волокна целлюлозы для неё вручную отжимали и распределяли на сетку, потом просушивали до готовности, и она получалась более прочная и менее подверженная желтизне, чем нынешняя. Собрание сочинений Александра Сумарокова, изданное в типографии непокорного просветителя Николая Новикова спустя 10 лет после смерти писателя. Подшивка газеты «Московские ведомости» за 1797 год: новые книги в купеческой лавке, исключение военных из гарнизонного полка за «нерадение и пьянство», похвала мушкетёрскому полку... Журнал «Искра» будто только вчера из типографии, а ведь его статьи повествуют о праздновании 300-летия дома Романовых — в столице, в Москве, в губерниях.

Любовь Петровна признаётся: несмотря на то, что книги составляют всю её работу, дома она тоже с удовольствием читает. Порой с электронных носителей.
— Книга должна быть любой —хоть бумажной, хоть электронной. Почему жители удалённых сёл обязаны страдать от того, что у них маленькая библиотека? Да и я не поеду в Москву или Санкт-Петербург, если мне нужно какое-то издание, доступное на сайте библиотек.

Но и в этом случае перед специалистами встаёт вопрос хранения — не факт, что в случае с электронными текстами оно будет обходиться дешевле. Бумажная книга, говорят они, стояла на полке 150 лет и простоит ещё столько же, а то и больше. А электронный носитель хранится пока не более 10 лет.
— Бумажные издания будут всегда, — убеждена Любовь Петровна. — Просто в слова вдумайтесь: если электронный, то носитель. А если бумажная, то книга. И этим всё сказано.